ИРИНА САВВАТЕЕВА
руководитель "ПИТОМНИК САВВАТЕЕВЫХ"
(г. Москва) Питомник Савватеевых
БИОГРАФИЯ. Родилась 24 июля 1963 года в городе Николаеве (Украина). В 14 лет вместе с семьей переехала в Московскую область. Окончила Московский государственный университет факультет журналистики. Работала в газетах «Советская Россия», «Комсомольская Правда», «Известия» - от курьера до экономического обозревателя. Специализировалась на тематике – экономика, политика. С 2005 года руковожу «Питомником Савватеевых»
Есть более пространный ответ. И наверное – более точный. Впервые я взяла в руки лопату, когда мне было 15 лет. Я была абсолютно городским человеком, выросшим в советских многоэтажках в семье инженера и учительницы, и совершенно не представляла, что и какой стороной надо сажать в огороде. От сельского хозяйства я была далека примерно так же, как от космоса. Но когда в тот день я перевернула первый пласт земли на наших , дарованных государством, шести сотках, я пережила очень сильные ощущения. Запах свежей земли потряс меня до глубины души. Примерно в это же время мне пришлось побывать в полях на пахоте. Я тогда вовсю сотрудничала с местной районной газетой, готовясь к заветному журналистскому поприщу, и вот редакция отправила меня в ближайший совхоз писать о конкурсе молодых механизаторов Там свежевспаханной земли были многие гектары, и запах в полях стоял совершенно опьяняющий. Я дышала – и не могла надышаться. Смотрела –и не могла насмотреться. Я испытывала восторг. Почему? Я думаю, ответ такой. Мне кажется, русские люди генетически, на уровне подсознания – крестьяне. И не надо упрощать, мол какое там крестьянство в наш сверхурбанизированный 21-й век! Да нет, не так далеко все это было. Мой дед по папиной линии был зажиточным крестьянином в Орловской области. У него в хозяйстве было все – скотина, пасека, плодовый сад. Когда узнал, что его собрались раскулачивать, бросил все и бежал – с пятью детьми. Скитался – между Украиной и Грузией, между голодом и оккупацией. Но все дети – выжили. Мы тут недавно сидели у меня на кухне с Ритой Ахмечет («Тюменский садовый питомник») и Андреем Ромаховым («Елы-Палы»), очень симпатичными мне ребятами, и нечаянно выяснили: мы все – дети кулаков. Точнее – внуки. Я думаю, это – генетика: страстное отношение к земле. Нам это нравится, потому что это заложено поколениями наших предков где-то на уровне подсознания. Кстати, у Андрея – тоже никакого аграрного образования, и весь бэкграунд – ну совсем ничего общего с сельским хозяйством.
И есть вторая половина ответа на вопрос: почему? Мы ведь говорим о ведении бизнеса в сельском хозяйстве. Так вот, почему – бизнес? Мне кажется, за многие годы катаклизмов наш народ очень хорошо научился разрушать – революции, экспроприации, конфискации, реквизиции, раскулачивание, рэкет, рэйдерство. Короче, мы освоили бесчисленное количество «достаточно честных способов отъема» А достаточно бесчестных – еще больше. К армии «отымающих» я бы добавила и непомерно раздутый бюрократический аппарат, который значительное количество решений принимает исходя не из идеи созидания, а руководствуясь в первую очередь позывами своего вечно ненасытного бездонного чрева. Так вот, о созидании. С этим – сложнее. Как только ты что-то захочешь сделать, ты наталкиваешься на огромное количество всевозможных преград. От скрытого государственного рэкета до рэкета открытого, бандитского. Но самая мощная преграда, на мой взгляд, – это существующая на сегодня в стране культура производственных отношений. Обязательства – не выполняются, слова партнеров – не значат ничего, данные обещания - нарушаются с легкостью неимоверной, сроки - срываются, качество работ и качество обслуживания сплошь и рядом - на очень низком уровне. Приходишь в какую-нибудь очень крутую контору, торгующую импортным оборудованием, в прайс-листах которой – несметное количество нолей. Сидят там надменные мальчики в белых рубашечках, разговаривают нехотя, делая тебе большое одолжение. При этом о продаваемой продукции знают очень мало и знать больше - не хотят. Каждое шевеление пальцем, каждый звонок для них – производственный подвиг. Отношение к клиентам – на грани хамского. Ощущение такое, что эти прилизанные головки идея красивой работы, созидательного труда не посещала никогда. Думаю, что головы их работодателей она не посещала также, иначе бы здесь сидели совсем другие мальчики – вышколенные и отстроенные, «заточенные» на интересы клиента.
Да, нам очень тяжело дается идея созидания. И, мне кажется, малый и средний бизнес, ежедневно преодолевающий все вышеописанные бесчисленные преграды, поднимающийся не на «халявных» (извините за грубое слово), ловко уведенных из бюджета деньгах, а за счет собственных усилий, энергии и мозгов - это на сегодня самая созидательная сила в нашей стране. Мне импонирует быть в этих рядах. Мне нравится, что деревья, которые мы продаем нашим клиентам, будут радовать их долгие годы, а, возможно, переживут всех нас. Меня вдохновляет то, что за несколько лет работы нам удалось отстроить в питомнике здоровый производственный коллектив, в котором невозможно прийти на работу в пьяном виде и недопустимо быть невнимательным с клиентом. Мне нравится, что за последние три года наш коллектив, состоящий из 34-х человек, нарожал ( в прямом смысле слова: родил) пятерых, а сейчас и шестой на подходе. Вы знаете, мне нравится даже то, что я честно рассчитываюсь с государством, отдавая ему немалые суммы налогов. Мне кажется, мой бизнес позволяет мне чувствовать себя достойным членом общества. Вот это, наверное, полный ответ на вопросы «как пришли»и «что подтолкнуло».
НАЧАЛО. Началось все с того, что ландшафтный дизайнер, который делал мой частный участок, англичанин Джеймс Абсалом, сказал как-то: Ирина, в России такой спрос на растения, а все привозится из-за границы. Почему бы тебе не сделать питомник? Смотри, все достаточно просто… И он нарисовал схему стандартного древесного питомника. Эта схема у мня до сих пор где-то лежит. Все оказалось, конечно, не так уж просто, и сложностей было предостаточно. Самая большая сложность, на мой взгляд, заключается в том, чтобы, с одной стороны, не испугаться огромности той задачи, которую предстоит решать, а, с другой стороны, - не впасть в некую неразумную эйфорию: «Да мы тут сейчас, быстренько, живенько насажаем и деньги будем грести лопатой…» И первый, и второй подход – одинаково непродуктивны. Мне особенно сложно было первые года два-три. Я помню, где-то к концу апреля, когда казалось, что опять ничего не успеваем, что то-то не сделано, а это - упущено, неизменно накатывало одно и то же ужасное чувство : « Все, больше не могу! Ничего бы этого не видеть, не слышать… Закрыть глаза и проснуться где-нибудь в июле!» Впрочем, уже третья весна прошла спокойнее, без обилия истеричных мыслей. А после третьего года работы появилось стабильное ощущение: «Все идет нормально. Все получится.»
ПРИНЦИПЫ,
КОМАНДА. Для себя лично принцип работы всю жизнь один: делай по максимуму,
делай все, что в твоих силах; если можешь, делай лучше других. Рядом
я стараюсь оставлять людей, которым хорошая, красивая работа
доставляет моральное и интеллектуальное удовлетворение. Людей, для
которых работа в полсилы - невозможна потому, что такая работа
задевает их самолюбие , противоречит их внутреннему самоощущению.
Людей, для которых процесс саморазвития, самосовершенствования
невозможен без профессионального роста. Люди, которые норовят на
работе увильнуть от дела, волынить, расслабляться, решать свои
личные вопросы в ущерб компании, - мне становятся неинтересны - ни
как работники, ни как личности. ДОСТИЖЕНИЯ. Личные достижения – в успехах фирмы. Главным успехом фирмы считаю
то, что за четыре года продаж компания стала полноценным игроком на
рынке – узнаваемым и уважаемым.
Но чтобы человек работал великолепно ему вовсе не обязательно платить великолепную зарплату. Или наоборот: если вы станете всем своим работникам платить великолепную зарплату, далеко не все они станут великолепно работать. Для того, чтобы человек выкладывался полностью и сверх того – в дополнение к достойной зарплате – нужна идея. Идея, на которую не жалко тратить свои силы и нервы, свое здоровье, свою жизнь. Миром правят идеи. Деньги занимают их место только тогда, когда сами по себе становятся идеей и сверхидеей. Но такого рода идея - тоже, на мой взгляд, своего рода патология. У меня лично работа вызывает интерес ровно до тех пор, пока ее выполнение помогает реализовать значимые для меня идеи. Идея созидания в данном случае мне представляется вполне достойной. Безусловно, и амбиции, и деньги, все это тоже имеет место быть. Но – именно в такой последовательности: идея, амбиции, деньги.
ЧТО ХОТЕЛОСЬ ПОМЕНЯТЬ, НО РУКИ НЕ ДОХОДЯТ. Хотелось бы уйти от массовых закупок импортного посадочного материала. К сожалению, это задача сложная, не на один год. Хотелось бы наладить и автоматизировать учет в хозяйстве - сейчас эту задачу решаем. Хотелось бы изменить собственное отношение ко всему происходящему: быть сдержаннее, спокойнее, уравновешеннее, холоднее. Пытаюсь, но не всегда получается.
ПЕРСПЕКТИВА. Стратегия – стать лидером в своем сегменте рынка. Другой стратегии в бизнесе быть не может. По разделу планов и перспектив – освоение 130 га в Тульской области, повышение производительности труда, снижение себестоимости продукции, улучшение качества продукции и обслуживания, оттачивание технологий, более активное участие на рынке городского озеленения.
Дети? Не знаю. Будет ли им интересен этот бизнес? В конце концов, нормальный бизнес всегда можно продать. Муж меня все время наставляет: "Думай о капитализации бизнеса". Я думаю. Только это вовсе не значит, что мы собираемся его продавать завтра или послезавтра. Конечно, это очень красивая идея: через сколько-то лет придут твои
дети и продолжат твое дело... Только у наших детей сейчас столько
возможностей для выбора, и они с пеленок настолько привыкли себя
чувствовать свободными в выборе, что навязывать им этот выбор -
совсем не представляется возможным. Останется ли в них этот ген,
который тянет нас к земле? Тоже не знаю. Моя дочь, по-моему, -
продукт урбанистической культуры полностью: Что тут скажешь, когда воздух с Тверской вызывает
бурю лирических эмоций! Нам не понять... А вообще в вопросе о будущем я стараюсь, насколько получается, придерживаться простого принципа: жить надо здесь и сейчас. Сегодняшним днем. Стараясь сделать для будущего все максимально возможное - сегодня. А тратить массу жизненной энергии на бесконечные переживания о том, что будет после нас, в старости, на пенсии - непродуктивное занятие. В конце концов, все кончается, все проходит, все изменяется... И все изменения надо стараться принимать достойно. Может быть, это и есть - самый главный и самый сложный урок, который преподносит нам жизнь.
СОВЕТЫ. Много думать и много учиться. Учиться у всех и по-всякому – у наших, у западников, по книжкам, по жизни, с помощью Интернета. Но при этом никогда не ждать со стороны готовых решений. Решения, нужные вам, можете принять только вы сами, взвесив и осмыслив все, что увидели и услышали. И – набраться терпения на первые три года. Если первые три года осилите, дальше будет не то, что легче, но - привычнее. Спокойнее. Втянитесь.
Интервью взял: Александр Жуков © Ландшафтная отрасль |